Геннадий Онищенко: Горбачевская перестройка запомнилась мне эпидемиями и войнами

Геннадий Онищенко

Фото: Евгения ГУСЕВА

2 марта экс-президенту СССР, последнему Генеральному секретарю ЦК КПСС исполнится 90 лет. «Какой вам запомнилась эпоха Горбачёва?» Мы спрашиваем об этом сегодня у известных политических деятелей. Той же теме посвящена и наша беседа с Геннадием Онищенко.

- Геннадий Григорьевич, как бы вы оценили годы правления Михаила Сергеевича?

- Начало было достаточно ожидаемое. Люди все понимали и видели, что происходит. Его приходу предшествовала череда краткосрочных пребываний на высшем государственном посту очень старых руководителей. Они уходили с этого поста уже в другой мир.

- А потом пришел Михаил Горбачев – молодой, красивый, энергичный.

- Он ее, страну огромную, как говорится, в пике и отправил. Резко. Даже, несмотря на то, что в то время мы имели возможности получать «нефтяные» и «газовые» деньги от продажи ресурсов за рубеж.

- Почему вы так думаете?

- Когда начались смены регионального руководства, республиканского, это воспринималось с большой надеждой на изменения к лучшему. Но когда первое лицо в государстве заявляет, что все не так, но при не говорит, как и что надо делать, чтобы улучшить положение, это, конечно, не лучший вариант.

А Горбачев себя вел, как человек, который все критикует, но не предлагает внятной программы действий. Горбачёв забыл, что он первое лицо в государстве, спрос-то с него, а не с того молодого Миши Горбачева, который начал свою карьеру в 14 лет, как послушный мальчик, который хорошо учился и которого посадили на комбайн.

И все, как говорится, покатилось вниз

И, конечно, в области моей профессии это тоже сказалось: сразу пошел резкий рост разных болезней.

- Во времена Горбачева вы где, кем работали?

- В 1988-м я занял должность заместителя начальника Главного управления карантинных инфекций Минздрава СССР. И своими глазами видел, как количество инфекционных вспышек непомерно возросло.

- А чем в основном тогда народ болел?

- Инфекционными, карантинными инфекциями.

Причем, я уж про Среднюю Азию не говорю, где это всегда было. А в европейской части страны, в Прибалтике началось то же самое. Ну, а в южных республиках проблема инфекций приобрела уже угрожающие размеры.

Моя кандидатская диссертация написана на материалах вспышки, которая насчитывала более 30 тысяч больных гепатитом. Причем, вспышка эта была необычная. Тогда у нас еще и диагностиков не было, не могли дифференцировать заболевания.

Только по клиническим данным диагноз ставили.

- А почему возникла эта вспышка? Что, такая разболтанность у страны была?

- Какая разболтанность? Качество воды было ужасным, никто не обеспечивал ее чистоты, никто ни с кого ничего не спрашивал. Да вспомните, во что тогда даже Москва превратилась: замусоренный, не убранный, неопрятный город.

- А таких инфекций, как коронавирус, не было.

- Не было, зато появился и стал распространяться СПИД.

- О, да, журналисты даже назвали его «чумой ХХ века».

- Самое ужасное, заражения начали выявляться в медицинских учреждениях.

Может, помните события в Элисте: в республиканской больнице Калмыкии произошло массовое заражение детей ВИЧ, потому что не было одноразового инструментария, а тот, который многоразовый, он не мог правильно дезинфицироваться, не было никаких для условий.

Это событие воспринималось очень резонансно. Тем более, что советский человек тогда еще не привык к такому заболеванию, потому что все данные на уровне СССР были секретными.

Мы-то знали их. Но в публичном пространстве этого не было.

- То есть, можно посчитать прогрессом горбачевской эпохи уже то, что информацию начали рассекречивать?

- Но это не Горбачева была заслуга.

Главный недостаток Михаила Сергеевича, на мой взгляд, состоял в том, что он оказался оторван от реальной жизни.

Понимаете, работники партийных органов делились на две категории: профессиональных хозяйственников и профессиональных комсомольцев.

Первые – это те, кто прежде, чем занять партийные посты, прошел школу народного хозяйства. Они руководили крупными коллективами, понимали, что такое зарплата работников, как ее платить.

А вторая категория – профессиональные кабинетные работники, «комсомольцы». Вот Горбачев был из второй группы.

- А зарубежные аналитики хвалят Горбачева.

- С одной стороны, я думаю, чем дальше мы будем отходить от его эпохи, тем лучше, возможно, станут оценки.

Например, республики, ставшие государствами, они его, естественно, восхваляют, потому что поднялись местные элиты.

А вот с точки зрения поколения, на чью долю выпала эта «эпоха перемен», конечно, я однозначно могу сказать: нужно было что-то делать, но делать так, чтобы сохранить страну.

- За годы перестройки?

- Конечно. Спившиеся люди, потерянные судьбы, сломанные биографии. Причем, главный и самый чувствительный удар был по интеллектуальной элите, по инженерным кадрам.

- А еще начались кровавые межэтнические конфликты.

- Верно. Сразу пошли войны. Я побывал на многих из них в тот период. Фергана, там произошли столкновения с турками-месхетинцами. Война в Нагорном Карабахе. Первая и вторая чеченские. Мне пришлось четыре войны пройти. Настоящих гражданских, когда гибли люди. Россия до сих пор исправляет то, что было тогда наворочено…

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Михаил Горбачев: Союз уже не вернуть. Все капризные стали...

2 марта экс-президенту СССР и последнему генеральному секретарю ЦК КПСС исполняется 90 лет, накануне этой даты он поговорил с обозревателем «КП» Александром Гамовым (подробнее)