Вместо Сергея Степашина, возглавлявшего Счетную палату без малого 13 лет, следить за тем, как расходуют казенные деньги, назначили Татьяну Голикову. И дали ей новые полномочия. Что изменится в работе надзорного органа? Ждать ли нам скандальных разоблачений? И сократятся ли объемы бюджетных хищений в ближайшие годы?
«МУНДИР НОСИТЬ НЕ ПЛАНИРУЮ»
- Татьяна Алексеевна, как вам на новом месте? Мундир еще не носите?
- Нет. И не планирую.
- А вдруг будет указ президента, что мундир надевать обязательно?
- Скорее всего, не будет. Хотя была такая шутка у Владимира Владимировича - все правительство обрядить в мундиры.
- Что вас больше всего удивило на новой должности?
- С точки зрения содержания ничего особенного нет. Единственное исключение - у меня более высокие требования к проверкам, чем сложились в Счетной палате. Но думаю, это связано с особенностями моей специализации (Татьяна Голикова долго работала замминистра финансов, отвечала за бюджет. - Ред.). И, наверное, я не очень удобные вопросы задаю аудиторам и проверяющим.
- Вы знаете, что стоит за каждой цифрой и строчкой в бюджете? Ведь, когда вы работали замом у Кудрина, про вас ходили легенды, что вы бюджет страны знали наизусть.
- Может быть, сейчас я поотстала немного. Все-таки шесть лет уже как не работала в Минфине. Но все очень легко восстановить.
- Какое наследство вам досталось? Счетная палата часто трубила о крупных нарушениях и триллионных растратах. Эти цифры постоянно росли, а о серьезных коррупционных делах мы слышали крайне редко...
- К цифрам я отношусь щепетильно. Чтобы меня убедить, что деньги потратили неэффективно, нужно дать четкую и обоснованную информацию. У нас бюджет следующего года составляет почти 14 трлн. рублей. И когда мы начинаем мерить триллионами нецелевое и неэффективное использование бюджетных средств, возникает резонный вопрос: неужели у нас такие глобальные объемы нарушений и воровства? За два месяца работы я пока триллионов не увидела. Конечно, не могу сказать, что результаты проверок меня радуют. Нарушений довольно много. Причем не всегда это говорит о корысти. Довольно часто причина в банальном непрофессионализме тех людей, которые занимаются финансами.
«ТЕПЕРЬ МНЕ НАДО КРИТИКОВАТЬ ПРАВИТЕЛЬСТВО»
- Сразу после назначения вы сказали, что новая должность для вас - это серьезное испытание. Почему?
- Я всегда работала в исполнительных органах власти и последовательно защищала позицию правительства. Сейчас мне нужно с другой стороны смотреть на его деятельность. И там, где необходимо, критиковать, предлагать пути решения. Кто-то ждет от меня подвохов и неожиданных проверок. Но если коллеги работают честно и хорошо, никаких претензий со стороны контрольных органов к ним возникать не должно. А если есть недостатки, нужно отвечать по всей строгости.
- А в чем же тут испытание? Обычная работа контролера...
- Потому что это жизни людей. Можно обвинить ни в чем не повинного человека просто потому, что твои сотрудники непрофессионально проведут проверку. Допустим, мне представили какие-то материалы, и я делаю выводы на их основании, потому что дойти до первоисточника в большинстве случаев нереально. И это самое страшное. Очень трудно жить с тем, что ты кому-то сделал плохо, сам того не желая. А еще сотрудники могут что-то пропустить. Нельзя исключать ситуацию, что кто-то может получить за это определенную «компенсацию».
Во время работы в Минфине Татьяну Голикову называли «королевой бюджета», а теперь доверили контроль за всеми расходами казны.
Фото: Анатолий ЖДАНОВ
- Может, какие-то четкие критерии оценки выработать, чтобы избежать ошибок?
- Сергей Степашин многое сделал. За 13 лет он постарался максимально структурировать эту работу. Но проблема в другом - в других государствах высшие контрольно-счетные органы имеют совершенно иной статус.
- Там выше полномочия?
- Их слышат, а у нас не всегда. Точнее, слышат, только когда что-то украли. А здесь важнее сначала предупреждать и лишь потом проверять и выносить предписания. С 1 октября полноценно вступил в силу новый закон о Счетной палате. Теперь мы должны давать экспертизу на проекты законов, крупные проекты и госпрограммы.
В МИНОБОРОНЫ ПРОПАЛИ МИЛЛИАРДЫ РУБЛЕЙ
- По материалам проверок Счетной палаты и раньше возбуждались уголовные дела. Например, по тому же «Роснано». И что? И ничего...
- Вы должны понимать, что сбор доказательной базы в правоохранительных структурах проходит не быстро. Это почти всегда длительный срок. А мы можем только предоставить информацию.
- Новый закон даст вам новые полномочия?
- Он расширил взаимодействие Счетной палаты с правоохранительными структурами. И раньше соглашения были, но они носили рамочный характер. Никаких обязательств не было. Теперь, если мы направляем правоохранительным органам документы с итогами проверок, они обязаны информировать нас: и о ходе их рассмотрения, и о результатах. Будет обратная связь, но и к нам предъявляются более высокие требования по качеству проверок.
- Что успели выявить за эти два месяца? В первую очередь интересует деятельность бывшего руководства Минобороны. Вся эта история с «Оборонсервисом»...
- Опасения подтверждаются. Но я сейчас не по «Оборонсервису», а по инвестициям в объекты инфраструктуры Вооруженных сил. По контрактам 2010 - 2012 годов, то есть до нынешнего руководства Минобороны, было множество нарушений. Были ситуации, когда объекты строились без проектно-сметной документации, контракты заключались без наличия средств. Мы обнаружили большой объем «долгов» от исполнителей контрактов. То есть когда средства перечислялись на счета получателей, а работы на самом деле не выполнялись. Только при выборочной проверке оказалось, что до 6,5 млрд. рублей до сих пор висят на счетах подрядчиков и не ушли в оплату выполненных работ. Нас эта ситуация беспокоит.
- С новым главой Минобороны договорились о сотрудничестве?
- Новое руководство предпринимает в этом направлении усилия, но очевидно, перемены не могут произойти за один год. Там уже воссоздали службу внутреннего контроля, которая была ликвидирована при прежнем руководстве. Договорились, что в ближайшее время пересмотрим соглашение Счетной палаты с Минобороны.
«ГОСИМУЩЕСТВО ПРОДАЕТСЯ ПО ЗАНИЖЕННЫМ ЦЕНАМ»
- Кроме Минобороны, кого еще проверяли?
- Конкретно называть пока не буду. Меня в целом за этот короткий период поразил объем нарушений в части использования госимущества. Государство недополучает огромное количество денег. Иногда имущество просто не стоит на учете и у него в принципе нет хозяина. Если оно продается, то по сильно заниженным ценам. И это в то время, когда мы сокращаем расходы бюджета.
- В деньгах эти потери можно измерить?
- Пока сложно. Должна быть профессиональная оценка реальной стоимости этого имущества. Но если говорить о масштабах, это десятки миллиардов рублей.
- А олимпийские объекты уже проверяли? В Сочи очень много и бюджетных средств было вложено...
- Проверки сейчас идут по многим направлениям. Деньги выделялись и Краснодарскому краю, чтобы привести в порядок город Сочи в преддверии Игр, и на строительство спортивных объектов, и на решение вопросов олимпийского наследия. Думаю, до конца года все проверки будут завершены. И мы получим результаты.
«ИДЕТ ОСВОЕНИЕ БЮДЖЕТА, А НЕ РАБОТА НА РЕЗУЛЬТАТ»
- Вы недавно анализировали проект бюджета на ближайшие три года. Согласны с Кудриным, что расходы завышены?
- К термину «завышен - не завышен» я отношусь по-своему. Мы действительно позволяем себе по некоторым направлениям непозволительные траты. Если мы не будем вспоминать кризисные 2008 - 2009 годы, у нас всегда были профицитные бюджеты (это когда доходы казны превышают расходы. - Ред.). В кризис мы немного поджали расходы, но потом опять нарастили. Сейчас у нас бюджет дефицитный.
- Значит, надо экономить?
- Или эффективнее тратить. Я, например, была сильно удивлена, что по итогам 10 месяцев многие министерства и ведомства почти не истратили выделенные им на год ресурсы. Например, Минсвязи израсходовало всего 20%. Причем по некоторым таким ведомствам, полагаю, к концу года увидим 100-процентное исполнение. То есть у нас по-прежнему идет кассовое освоение, а не работа на результат. И это очень неприятно. Мне кажется, правительству надо хорошенько проанализировать ситуацию. И подумать над сокращением финансирования там, где год от года происходит одно и то же.
- Ведомства, кстати, валят всю вину на бюрократию. Мол, пока через систему госзакупок конкурс проведешь, пока все бумажки согласуешь, так несколько месяцев и проходит...
- На самом деле не совсем так. Все лимиты, которые предусмотрены в бюджете, Минфином доводятся до получателей еще в декабре. Конечно, чтобы эти деньги использовать, министерствам и ведомствам надо принять разные нормативные документы. Но это уже зависит от их собственной расторопности. Судите сами, бюджет внесен еще в октябре. Все прекрасно знают, что там написано и какие нормативные акты нужно выпускать. Выпускайте заблаговременно. Но на практике документы начинают готовить, лишь когда начался финансовый год. Отсюда множество проблем.
- Ситуация не первый год повторяется. Почему мы только увеличиваем расходы постоянно?
- С сокращением расходов не все так однозначно. Работа в Минздраве мне дала очень много с точки зрения понимания внутренних процессов. Теперь я настоятельно рекомендую тем, кто работал и работает только в Минфине и в Минэкономики, поработать в отрасли. У тебя принципиально меняется взгляд на решение тех или иных вопросов, которые казались в Минфине абсолютно очевидными. Иногда лучше дать больше денег, чем не дать. Для чего - для того чтобы в перспективе получить более значимый результат (а возможно, и экономию), чем от краткосрочной экономии.
«НЕ ВСЕ РЕГИОНЫ ХОТЯТ ПРОВОДИТЬ У СЕБЯ ИЗМЕНЕНИЯ»
- Какой у вас прогноз на 2014 год? Денег на социалку в казне хоть хватит?
- Думаю, все будет спокойно и ничего сверхъестественного не произойдет. Все социальные гарантии бюджет обеспечит.
- В регионах часто ругаются: мол, Москва все отняла, выкачала, только подачки раздает... Может, здесь что-то поменять?
- Здесь довольно серьезные проблемы. У многих регионов очень большой внутренний долг. Минфин из последних сил старается что-то дополнительно дать. Но проблема в другом - далеко не все регионы хотят проводить у себя структурные изменения. Очевидно, что, если ничего не менять, денег не хватит ни на что.
- А есть у регионов механизмы, чтобы из убыточных превратиться в прибыльные?
- Во-первых, нужно развивать экономику и создавать благоприятный экономический климат в рамках имеющихся полномочий. По поводу полномочий есть несколько точек зрения. Они диаметрально противоположны друг другу. Раньше была четкая позиция - надо закрепить отдельные полномочия за регионами и муниципалитетами и предоставить им максимально широкие возможности. Теперь присутствует и другая точка зрения. На такой большой территории, как наша, невозможно всем дать полные права. Нужно ограничивать исходя из состояния бюджета. Но здесь есть и политический аспект. Если за главу региона голосуют, то ему важно иметь необходимый объем полномочий, которые давали бы ему возможность что-то предложить жителям, а потом реально сделать. Думаю, в ближайшей перспективе нам нужно пересмотреть и уточнить подходы к полномочиям и механизмам их финансового обеспечения.
...ЖИЛИ БЫ ЛУЧШЕ
- Татьяна Алексеевна, на Востоке говорят, что большое знание увеличивает печали. Вы же столько всего знаете. Должны давно уже разочароваться и в людях, и в системе. Как с этим справляетесь?
- С этим соглашусь абсолютно. Особенно сейчас у меня печалей прибавилось. Есть серьезные нарушения, которые выявляются в результате проверок. Но я все время удручаюсь другим. Какой у нас ресурс у страны, чтобы это все выдержать, - там не так, сям не так, тут украли, там что-то не так использовали. А при этом мы стоим, стоять будем, и никакая сила нас не обрушит.
- Возможно, только чудом это удается...
- Думаю, если бы все было на порядки эффективнее, мы жили бы лучше. Такая возможность есть, но должно быть еще и желание. У чиновников, у всех нас!
ИЗ ДОСЬЕ «КП»
Татьяна Голикова родилась в 1966 году в подмосковных Мытищах. Окончила Московский институт народного хозяйства им. Плеханова по специальности «экономика труда».
С 1990 года работала в Минфине. За неполные 10 лет проделала трудовой путь от должности экономиста 1-й категории до замминистра финансов. На этом посту проработала до 2007 года. Считалась правой рукой Алексея Кудрина. Коллеги и журналисты называли ее «королевой бюджета».
В 2007 году стала министром здравоохранения и социального развития. После смены правительства была назначена помощником президента по социально-экономическим вопросам Абхазии и Южной Осетии. А в сентябре 2013 года Госдума одобрила ее кандидатуру в качестве главы Счетной палаты.
С 2003 года замужем за Виктором Христенко, который тоже долгое время работал в правительстве. Сейчас он является председателем коллегии Евразийской экономической комиссии.
В свободное от работы время любит готовить.
ДОСЛОВНО
Про работу в правительстве
«Я никогда не забуду тот день, когда взорвали «Невский экспресс», как мы прямо ночью вместе с Шойгу принимали решения и организовывали процесс в ситуационном центре и на месте. Это была пятница. И ровно через неделю я ехала домой лишь с одной мыслью: сейчас приеду и наконец лягу спать.
Легла. И часа в два ночи слышу, как настойчиво звонит телефон. Муж говорит: «Звонит». Я говорю: «Не возьму. Хоть потоп. Я не могу больше». Через некоторое время он идет с этим телефоном. Это был премьер, который позвонил и сказал: «Ты что делаешь?» Я говорю: «Сплю». А он: «Ты телевизор смотрела?» Я сквозь сон видела: что-то горит, но даже не могла сообразить, что именно. И поскольку у нас периодически что-то происходит, я подумала: ну ладно, наверное, не так страшно. Но это была «Хромая лошадь». Владимир Владимирович говорит: «Собирайся. Я разговаривал с Шойгу и Нургалиевым. Вы сейчас летите в Пермь». Встала с постели, взяла «тревожный чемодан» - и туда. Наверное, это неправильно, что у нас всегда ручное управление, но мы пока еще не достигли того уровня, чтобы все работало, как отлаженный швейцарский механизм. И, наверное, нам нужно пока так делать».