Игорь КОСТОЛЕВСКИЙ: «Все лучшее в моей жизни началось после 50 лет!»

С одной иностранкой - Эвой Шикульской - Костолевский создал романтический дуэт в фильме «Звезда пленительного счастья»

Десятого сентября 60-летний юбилей отметит прекрасный актер Игорь Костолевский, чья «звезда пленительного счастья» продолжает сиять. Он в прекрасной форме, в него до сих пор влюбляются женщины, режиссеры заваливают его предложениями ролей.

Со стороны можно подумать, что этот блестящий артист - просто баловень судьбы, легко порхающий по жизни и не отказывающийся от многочисленных ее удовольствий. А между тем его друзья и коллеги знают, что Костолевский - тонкий и чувствительный романтик, с вечными сомнениями, поиском смысла жизни. И трогательной, старомодной преданностью своей нынешней избраннице - жене-француженке Консуэло.

О жизни мы и поговорили с юбиляром.

«Наши встречи - как одно свидание»

- Игорь Матвеевич, вы невероятно красивый и обаятельный! - не удержалась я от комплимента.

- Как говорил Бернард Шоу: это строго между нами! - посмеялся в ответ Костолевский.

- Как удается держать форму?

- В спортзал хожу, чтобы снять усталость, стрессы. А вообще жена Консуэло - мой стимул хорошо выглядеть. Когда мы вместе - мы другие люди! С ней я счастливый, улыбаюсь, хорошо себя чувствую. Когда ее нет - сложнее. Наша семейная жизнь - как непрекращающееся свидание. Даже когда мы не видимся и потом вдруг встречаемся - как будто вчера расстались. Мы разговариваем каждый день по телефону по нескольку раз! Консуэло свою жизнь достаточно кардинально поменяла для того, чтобы быть больше в Москве. У меня здесь спектакли, не могу часто бывать в Париже. Но видимся с ней часто, слава богу. Наверное, это небеса так распорядились, что мы вместе десять лет. Подарок судьбы! Пусть все так и продолжается!

Признаться, не люблю рассказывать - боюсь сглазить. Но если всего опасаться - это получается жизнь крота, а я не крот! Вам рассказываю: во-первых, потому что у меня юбилей, во-вторых, поскольку хорошо отношусь к «Комсомольской правде», которая меня регулярно поздравляет. Консуэло - мое главное приобретение в жизни, то, чем я очень дорожу, и плюс моя работа.

Благодарим судьбу за нашу встречу. Знаете, у Тютчева: «Чему бы жизнь нас ни учила, но сердце верит в чудеса. Есть нескудеющая сила, есть и нетленная краса».

- Ваша сила отношений - любовь?

- Да, во всяком случае я в это верю.

- Супруга - ваша опора?

- Мы друг для друга. Когда вы вместе, уже не думаешь, кто чего кому дает. Просто ты делаешь, потому что иначе не можешь. Мы с ней встретились в тот период, когда меня сильно одолевали сомнения. Она мне помогла и помогает во всех делах.

«Жаль, что не встретились раньше!»

...Я многое в своей жизни предчувствую. И задолго до нашего знакомства услышал ее имя, удивительное. В какой-то момент вдруг все вокруг начали говорить: «А ты знаешь Консуэло? Ты ее видел? Ты не знаком с Консуэло?! Ну как же так!» Я думал: «Господи, какое имя интересное». И так мне это имя в душу запало... А когда увидел ее, то понял, что это свыше... Встреча произошла в Театре Пушкина. Консуэло приехала как импресарио Авиньонского фестиваля. Пришла смотреть мой спектакль со своей подругой переводчицей Леной Наумовой, которая ее затащила. И мы как познакомились - так и все. Было это 10 лет назад. Так что Пушкинский театр для нас особый.

- Читала, что ваша жена, француженка, увлекалась русской культурой и мечтала, как жены декабристов, пойти за любимым на край света, терпеть лишения... У нее восторженное отношение к жизни?

- Не глупо-восторженное, она не наивная дурочка. Просто она - человек очень открытый, одаренный, непредсказуемый, по-доброму относящийся к людям, к миру. У нее первый импульс - отдать, что-то сделать. Ей это доставляет удовольствие.

Она, не видя ни моих «Звезду пленительного счастья», ни «Безымянную звезду», подарила мне в Швейцарии звезду на небе! Сертификат, что моим именем названа звезда. Один из ее сюрпризов! Он мне очень дорог. У меня вообще жена - постоянный сюрприз. Все время что-то придумывает, удивляет.

- Одежду жена вам выбирает?

- И сам, и совместно. Наряжаться особо не люблю. Предпочитаю удобную одежду, сдержанную. Как влезаю во что-нибудь одно, так и хожу, потому что удобно. Аксессуары? Знаете, очков с каменьями у меня нет, у меня есть просто очки, потому что плохо вижу. К часам неравнодушен, люблю хорошую обувь. Но не придаю этому колоссального значения.

- Наверное, вы не очень приспособлены в быту?

- Я достаточно непритязательный человек. Много чего умею делать. Могу приготовить - по настроению. А можно пойти куда-то поесть. Меня бытовые неудобства не тревожат.

- А кризисы в вашей семье были?

- Это же такая синусоида. Бывает по-разному. Но мы очень ценим время - жалеем, что не встретились раньше. В молодости делаешь глупости и не задумываешься. А сейчас начинаешь ценить каждое мгновение жизни. Мы с женой стараемся беречь друг друга. Знаете, нам даже молчать вместе хорошо!

«Если заскучаю - сменю профессию!»

...Лишь перешагнув 50-летний рубеж, я понял, что начал новую прекрасную жизнь. Во второй половине жизни начинаешь понимать, что есть вещи гораздо более важные, чем творческая, театральная жизнь. Хотя и без них я мало представляю себя. Но с возрастом свойственно задумываться вообще о жизни.

В молодые годы, когда на тебя обрушиваются известность, наверное, в какой-то момент начинаешь относиться к этому как к должному. И я этого не избежал. Не то чтобы меня поразила звездная болезнь, ошалел от себя, но тем не менее. А потом иначе начинаешь относиться ко всему. С годами, когда уже через что-то прошел, перестрадал или перестрадали твои близкие, больше начинаешь ценить человеческие отношения. Внимание людей, например. Когда ко мне подходят люди и за что-то благодарят, мне это очень приятно и ценно. Мое поколение воспитывали жить будущим, а не настоящим. А на самом деле все складывается сегодня и сейчас, в этот самый момент!

Вторая моя половина жизни мне очень нравится!

- Вы что-то новое в себе открыли?

- Мне всегда было интересно учиться, что-то находить, открывать и в ролях. Пробовать новое даже в ущерб своей популярности. Не держался за свои внешние какие-то данные, за то, что дали папа с мамой, а пробовал себя в каких-то вещах, которые зритель, может быть, и не принял. Были неудачи, пробы. Но они и позволяют идти вперед. Это то, что позволяет мне не дуреть от самого себя, а заниматься своим делом.

Самое страшное в нашей профессии - равнодушие и усталость. Особенно когда тебе все становится безразлично и когда у тебя сердце не начинает быстрее колотиться. Если выходишь на сцену даже в 200-м спектакле, и тебе все становится привычно и неинтересно, тогда надо с этим завязывать и заниматься чем-то другим. Если у меня это произойдет, уверяю вас, я это сделаю.

- И чем же другим займетесь?!

- Жизнь подскажет, я в это верю.

- Лучше не надо!

- Надеюсь, что пока не надо.

- Вы ведь в своем театре номер один?!

- Вот это не мне судить. Одного артиста спросили: «А кто вам из артистов еще нравится?» Он ответил: «Нас несколько». Вот я не из этих артистов. Не выстраиваю, какой я по номеру. В нашем театре всегда были замечательные артисты. Когда я пришел, то там просто было созвездие. И одна из них - Наташа Гундарева. Когда такие люди уходят, ты понимаешь, что это та пустота, которая не заполняется ничем. Такие люди задают высокую планку. Душой, идеологом был Гончаров. Но воплощением этого театра во многом была Наташа. И все это остается в подсознании. Есть люди, с которыми ты прошел этот путь, и со временем ты это ценишь с большей силой.

- Евгения Симонова рассказывала, что ей хорошо учить роль под душем.

- Кому-то под душем, а мне хорошо учить роль в лесу. Ходить, гулять и учить роль. Но под душем легче оказаться, чем в лесу, поэтому Жене проще! (Смеется.)

«Не хватает сердечности»

- Вы счастливый?

- Что значит счастливый? Уверяю вас, и неудачи, и расстройства, и разочарования - все это есть. Но все преодолимо, если есть любовь, вера, здоровы близкие, если ты понимаешь, что ты живой. У Мандельштама: «Не сравнивай. Живущий несравним». Вот пока ты живешь, все слава богу.

- Чего не хватает?

- Все, чего не хватает, дает Консуэло. Если говорить глобально о жизни, не хватает людей, которые ушли, сердечности друг к другу, открытости, доброжелательности. Сегодня развит гламур, пошлость, стеб. Серьезность разговоров не поощряется, не вызывает большого интереса. А это то, чего не хватает.

О предчувствиях

- Верите ли своим предчувствиям?

- Сны, знаки, символы, предчувствия... Ко всему прислушиваюсь.

Однажды в молодости проезжал мимо здания в Москве, было пасмурно, и я подумал: «Какое ужасное строение, неужели я здесь буду?» Потом я в этом доме проучился три года, это был строительный институт.

...Когда в первый раз приехал в Питер пробоваться в одну картину, шел по коридору и вдруг увидел надпись: «Звезда пленительного счастья». Спросил ассистентку Нину Шевелеву: «Что это за группа?» «Это фильм о декабристах». И знаете, что я ей ляпнул? Я сказал: «Я буду здесь сниматься!» Хотя никакого основания на то не было, не знал, кто снимает, что снимает. Но я вдруг понял, что вот это мое. Гончаров не отпускал меня из театра - некому было двигать фурку в «Беседе с Сократом», на которой я должен был возить Армена Джигарханяна. Но я чувствовал, что мне нужно сняться. И все получилось.

То же самое получилось с «Безымянной звездой». Когда прочитал пьесу Орлова «Смотрите, кто пришел», меня затрясло ТАК... Редко бывает, когда понимаешь, что это твое. Или фильм «Законный брак». Я открыл сценарий, прочитал и понял, что лучше меня это никто не сделает.

- А когда вы уезжали в Швейцарию, это тоже был импульс?

- Я уезжал в Швейцарию, потому что надо было выживать. Работы не было. И когда предложили поехать репетировать на английском, играть на французском и на норвежских языках, согласился и - выиграл. И благодарен судьбе, что так получилось. Хотя по Москве в это время пустили слух, что я эмигрировал. Потом, когда я вернулся, многие с удивлением взирали на меня, и в фильмах, где я должен был сниматься, снимались уже другие артисты.

Когда берешься за что-то новое, неожиданное, должен быть готов к тому, что это не всем понравится, и надо, как говорил Достоевский, «претерпеть».

О спасении

- Вспоминаю из жизни один почти мистический случай. Снимался у Бориса Кимягарова в фильме «Человек меняет кожу» по роману Бруно Ясенского - о том, как американские специалисты приезжали помогать молодой Советской республике строить канал. Там была плотина, и у меня была сцена, когда я стою на вершине плотины и должен падать на дно канала. Накануне этой съемки мне вдруг позвонила мама, за меня очень волновалась, говорила: сердце не на месте. Приехал на съемки. Надо прыгать с четырехметровой высоты вниз на растянутый брезент. А у меня как ступор - не могу. И не то что боюсь, просто что-то не дает мне шагу ступить. Все меня ждут. А я никак. И тут парень из осветительской группы говорит: «Чего боишься, вот смотри». И прыгает. Брезент расходится, и у этого человека перелом позвоночника в четырех местах. Потом я ездил к нему в больницу. По сути он спас мне жизнь. На его месте мог быть я. И то, что мама позвонила, и тот мой какой-то ступор, когда я не в состоянии был двинуться, - что-то в этом есть свыше!

«Дорос до генерала»

- Я вырос на фильмах о разведчиках, и мне до сих пор этот жанр нравится, если он толково сделан. Играл в «Тегеране-43» разведчика. Когда мы выезжали за границу, нас попросили, чтобы меньше трех человек не ходили вместе и никаких секретов не рассказывали... Потом у меня были «Шпионские игры». Сейчас предложили в новом фильме «Время вопросов» роль генерала КГБ - вырос в звании!

Реальная история про одаренного химика, который открыл антинефть, но направил свои усилия не в благих целях, а в разрушительных. Мой генерал КГБ командует операцией по обезвреживанию.

Фотогалерею лучших ролей актера смотрите на сайте

Фотогалерею лучших ролей актера смотрите на сайте