Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+10°
Boom metrics
Дом. Семья18 ноября 2015 16:41

Владелицы магазина православной одежды: У нас закупаются и мусульмане, и священники - противоречий нет

«КП» продолжает искать отечественных производителей, готовых обеспечивать в России импортозамещение
В маленьком офисе среди вешалок и ворохов (ворохов!) длинных платьев — две молодые женщины: одна выглядит испуганной, другая похожа на Ваенгу

В маленьком офисе среди вешалок и ворохов (ворохов!) длинных платьев — две молодые женщины: одна выглядит испуганной, другая похожа на Ваенгу

Фото: Ульяна СКОЙБЕДА

Когда я вернулась весной из Грозного, то дала себе зарок: буду носить только платья в пол. Движения в них плавные, мужчины уступают в транспорте место... и сама ты чувствуешь себя настолько волшебно, что юбка на ладонь выше щиколотки уже кажется странной и куцей. Только макси-до-каблуков, только в лужи-асфальт, только хардкор...

Действительность остудила порыв: нужные платья в Москве взять в общем-то негде, в массовых марках они редкость, шить в ателье — цена под 15 тысяч рублей...

Оставалось идти на мусульманский рынок, которые в столице нашей Родины, конечно же, есть. Но вдруг...

В личку постучали две девушки: «Вы пишете об импортозамещении, а мы — отечественные производители. Шьем недорогие длинные платья для православных женщин...»

СТАРТАП НА ДЕКРЕТНЫЕ ДЕНЬГИ, ПОДШТАННИКИ И ПОГОНЯ С ПОЛИЦИЕЙ

В самом памятном центре Москвы, там, где Ильинский сквер, Маросейка и памятник героям Плевны, обескураживающая вывеска: «Магазин «Барышня-крестьянка» сзади (стрелочка в неопределенном направлении — прим. корр.), деревянная дверь слева, в ДЦ».

Паника: где это – сзади?! От чего слева? И что такое ДЦ: торговый центр с ошибкой?

ДЦ оказался деловым центром без вывески: таблички не должны портить исторические здания.

В маленьком офисе среди вешалок и ворохов (ворохов!) длинных платьев — две молодые женщины: одна выглядит испуганной, другая похожа на Ваенгу.

Хозяйки магазина Елена Цоколова (слева) и Евгения Карузина.

Хозяйки магазина Елена Цоколова (слева) и Евгения Карузина.

Фото: Ульяна СКОЙБЕДА

- А кто вы по профессии? — почему-то спрашиваю я.

- А мы... журналисты, — отвечает «испуганная» Елена Цоколова, генеральный директор. Я даже в «Комсомольскую правду» писала заметки...

Стиль платьев можно описать тремя «очень»: очень простые (ни стекляруса, ни бантов, ни вышивки – ничего). Очень достойные (принцип: с утра в этом можно пойти в церковь, а потом не стыдно и на работу). Очень неяркие

Стиль платьев можно описать тремя «очень»: очень простые (ни стекляруса, ни бантов, ни вышивки – ничего). Очень достойные (принцип: с утра в этом можно пойти в церковь, а потом не стыдно и на работу). Очень неяркие

Фото: Ульяна СКОЙБЕДА

История подруг жизненная и трогательная: работали на деловом интернет-портале, специализирующемся на маркетинге, Елена была главным редактором, ее подчиненная Евгения Карузина — корреспондентом. Обе вышли в декрет, родили детей и... пошли крестить их в церковь. И им понадобились платья: праздничные, но без декольте, разреза до пупа и голых плеч.

- Мы смогли их найти... правильно, только в исламском магазине. Сели и стали думать: почему мусульманка может купить наряд на никах, а мы нет? Максимум, что продавалось тогда, в 2012-м, — русские сарафаны с кокошниками...

Сели, нарисовали коллекцию (здесь встречные складки, здесь солнце-клеш: что хотелось). Нашли профессионального конструктора, умеющего «сажать» девичьи мечты на реальную женскую фигуру, и частную швейную фабрику, шьющую вещи для брендов. Заказали логотип компании, сайт для продаж, полиграфию: на платья нужны этикетки...

Здорово помогло то, что Евгения и Елена работали в деловой журналистике: примерно они представляли, что и как нужно делать. Стартовый капитал — декретные деньги обеих: 35 тысяч рублей — за пошив первых семи платьев...

В православном магазине шьют не на худышек, а на обычных женщин, с бюстом и детьми. ФОТО: Предоставлено магазином

В православном магазине шьют не на худышек, а на обычных женщин, с бюстом и детьми. ФОТО: Предоставлено магазином

- Мы сами и заказы развозили, — вспоминает Женя. — Делили заказы, брали коляски и — одна в Тушино, другая в Чертаново. Один раз мне даже дверь не открыли: не поверили, что я курьер.

Елена подхватывает:

- Я в налоговой регистрировалась с грудной дочерью в рюкзачке. Дорога туда и обратно – семь часов, кормить на улице и в транспорте я постеснялась...

«КП» продолжает искать отечественных производителей, готовых обеспечивать в России импортозамещение

«КП» продолжает искать отечественных производителей, готовых обеспечивать в России импортозамещение

Фото: Ульяна СКОЙБЕДА

Первый шоу-рум бизнес-партнеры открыли в Жениной квартире в Бутово, на балконе.

Первую фотосессию провели в Коломенском: фотографировали своих знакомых и были жестоко изгнаны полицией, заподозрившей несанкционированную торговлю.

Та самая первая фотосессия в Коломенском.

Та самая первая фотосессия в Коломенском.

После съёмок пришлось срочно убегать от полицейских.

После съёмок пришлось срочно убегать от полицейских.

А первое платье продали... в рекламное агентство, с которым работали в прошлой журналистской жизни.

- Мы отправили информацию о нашем бизнесе на деловой сайт, с которого ушли в декрет. Там над нами знатно поглумились: спрашивали, будем ли мы шить православные подштанники... А потом один из комментаторов оформил заказ...

Прошло три года. Теперь у Елены и Евгении три магазина в Москве, Санкт-Петербурге и Екатеринбурге. Православные подштанники, вернее подъюбники, они шьют (и шьют около тысячи платьев в месяц).

...Это, наверное, и называется стартап. Бизнес, который придуман с нуля и раньше не существовал вообще.

Теперь у Елены и Евгении три магазина в Москве, Санкт-Петербурге и Екатеринбурге

Теперь у Елены и Евгении три магазина в Москве, Санкт-Петербурге и Екатеринбурге

Фото: Ульяна СКОЙБЕДА

ПЛАТЬЯ ИЗ СКАТЕРТЕЙ, ГРЕБЕНЩИКОВ, НЕОБХОДИМОСТЬ ГОРНИЧНОЙ

Мы идем в шоу-рум, а проще говоря, магазин. Стиль платьев можно описать тремя «очень»: очень простые (ни стекляруса, ни бантов, ни вышивки – ничего). Очень достойные (принцип: с утра в этом можно пойти в церковь, а потом не стыдно и на работу). Очень неяркие.

Я говорю об этом хозяйкам, и они расстраиваются:

- Яркие мы отправляем в Санкт-Петербург, их там расхватывают девушки, воспитанные на творчестве Гребенщикова. А любимый цвет Москвы, наоборот, темно-синий, неброский...

Удивительно, ведь Питер считает себя более европейским, то есть серым, тычет превосходством яркой нескладной Москве...

Я меряю платья, сидят бесподобно. Фишка «Барышни-крестьянки» — размеры до 56—60-го включительно, тогда как масс-маркет типа «Зары» шьет до 48-го, и привет. А с возрастом в этой области бывают, так сказать, проблемы.

- Кто к нам приходит? — застегивая мне молнию на спине, рассказывают Лена и Женя. — 25—30 процентов — религиозные женщины: матушки и прихожанки. Ой, так интересно: входит батюшка с ребенком на руках, с ним супруга, дочка и теща. Батюшка садится — женщины заходят в кабинки и по очереди показываются, он решает: берем — не берем... И покупают сразу помногу: трудно выбраться из прихода. Часто заказывают платья русские жены из-за границы: в Германии и во Франции длинного-приталенного просто нет. Потом, основная наша аудитория — врачи и учителя: здесь мы попали в стиль... Ну и, наконец, кто-то просто любит винтаж. Эти клиентки приезжают к нам даже с горничными.

Фишка «Барышни-крестьянки» — размеры до 56—60-го включительно

Фишка «Барышни-крестьянки» — размеры до 56—60-го включительно

Фото: Ульяна СКОЙБЕДА

Да, горничная для таких платьев необходима. Я чувствую очаровательную беспомощность. Юбка из тяжелого трикотажа цвета хаки спадает складками и удивительно похожа на сшитую мной в семнадцать лет из казенного сукна, выданного отцу-офицеру...

Типичная семья покупателей (на фото матушка Юлия из города Губкин Белгородской области с мужем и детьми). ФОТО: Предоставлено магазином

Типичная семья покупателей (на фото матушка Юлия из города Губкин Белгородской области с мужем и детьми). ФОТО: Предоставлено магазином

Осталось только спросить, сколько стоят все эти фалды до земли, скромные воротнички и вытачки, добавляющие талии стройности.

- Сейчас, с подорожанием всего на свете, три – шесть тысяч рублей, теплые шерстяные платья — десять, — признаются Елена и Евгения. — Мы долго держали цену, даже когда доллар скакнул в три раза, но ткани... Отечественного производителя не существует: в России делают скатерти, бельевую группу тканей, например батист, — но шерсть, сатин или жаккард – нет... Их приходится закупать в Италии или в Корее. Некоторые российские дизайнеры умудряются шить из скатертей, но это же подиумный вариант, в единственном числе.

Матушка Елена из Ленинградской области. Женам священников тоже хочется быть красивыми! И это у них получается. ФОТО: Предоставлено магазином

Матушка Елена из Ленинградской области. Женам священников тоже хочется быть красивыми! И это у них получается. ФОТО: Предоставлено магазином

И здесь, в богоугодном православном деле, все портит зависимость от иностранного сырья, сырьевая зависимость. Три – десять тысяч рублей — не так уж дешево на фоне упавших доходов населения. В этом году снижение покупательной способности стало особенно заметным.

- Видимо, с первым снегом женщины пошли за сапогами, увидели ценник... и поняли, что без платья придется обойтись, — говорят владелицы.

К счастью для магазина, снижение доходов — тенденция, общая для всех: люди, которые раньше покупали люксовые бренды, теперь пришли в «Барышню...». Все спустились на ступеньку вниз, вопрос, куда делись самые бедные.

Новое платье выходит у этих православных трудяг каждые десять дней

Новое платье выходит у этих православных трудяг каждые десять дней

Фото: Ульяна СКОЙБЕДА

Единственные конкуренты магазина православной моды — исламские дизайнеры Резеда Сулейман и Римма Аллямова. Кстати, религия не запрещает мусульманам покупать у православных и православным — у мусульман. И правоверные приходят в «Барышню-крестьянку», выбирают платья с рукавом подлинней...

- Сколько у вас оборот? — напоследок спрашиваю я генерального директора Елену, и та смотрит на компаньонку:

- Женя, какой оборот? Понимаете, мы не бизнес-бизнес, у нас бухгалтер на аутсорсе...

Сговариваются на двух миллионах рублей. Женя уже стоит в дверях с увесистой сумкой: везет новые выкройки в швейный цех.

Новое платье выходит у этих православных трудяг каждые десять дней.